Турбийон: в вихре времени

Более двухсот лет минуло с тех пор, как Авраам Луи Бреге (его имя носит знаменитая марка Breguet, в России чаще всего известная как "Брегет") изобрел турбийон. Но до конца ХХ века лишь считанные эксперты часового дела знали, что это такое. И еще меньше людей — несколько коллекционеров — могли сквозь заветное окошко на циферблате полюбоваться вращением этого хитроумного и загадочного механизма.

На всякий случай напомним, что турбийон – это усложнение, принцип работы которого заключается в особом устройстве узла баланса, позволяющем нивелировать действие земной гравитации и повысить точность хода часов.
Система баланс-спираль и детали спуска устанавливаются на вращающуюся платформу, делающую, как правило, один оборот в минуту. Из-за этого асимметричный узел меняет положение своего центра тяжести относительно гравитационного поля, и возмущения, вносимые земным тяготением в ход часов, взаимно компенсируются.

Турбийон – очень красивое, но не вполне полезное устройство. Задумывался он для карманных часов, большую часть времени пребывающих в вертикальном положении. Число деталей турбийона зачастую переваливало за сотню, причем каждая требовала подлинно филигранного исполнения.
Механизм имел достаточно большие для наручных часов габариты и отнимал много энергии, которая в сложных часах всегда дороже золота корпуса. Добавьте сюда хрупкость турбийона, и от него останется только звучное название, которое, кстати, переводится с французского как "вихрь".
В результате приспособление, обманувшее силу притяжения, притягивало к себе только самых искусных часовщиков и самых богатых покупателей. Клонилось к закату второе столетие века турбийона, а количество произведенных механизмов все еще исчислялось десятками. Хотя даже более сложные в изготовлении репетиры имели куда более широкое распространение.

И дело даже не в том, что номинальная цена турбийона несопоставима с его практической ценностью. Часы с турбийоном покупают "за красивый глаз", а еще потому, что истинная стоимость коллекционной и престижной вещи выше адекватного ей денежного эквивалента. А коллекционных вещей не может быть много. То есть турбийонов намеренно производилось меньше, чем теоретически возможно.

О красивых и дорогих турбийонах часовщики вспомнили в конце ХХ века, когда часы превратились в статусную вещь и резко взлетели в цене. Тем более что в 90-х годах в часовое дело активно вторглись современные микротехнологии. Не смогли устоять перед высокоточным автоматизированным производством и турбийоны. Особенно отличилась швейцарская фирма Progress, которая на рубеже тысячелетий запатентовала турбийон новой конструкции Preciplus ("Сверхточный").

Число деталей механизма сократилось до 38, цена упала до 2-3 тысяч долларов, а само усложнение могло повторить судьбу, скажем, автоподзавода, которым оснащены 9 из 10 современных механических часов. Так бы все и вышло, не скажи свое веское слово Швейцарская часовая федерация. «Прогрессистам» не дали широко развернуться, но прецедент был создан. Теперь турбийоны присутствуют в марках, от которых еще десять лет назад никто не ожидал такой прыти. А грандам часового дела приходится считаться с тем, что самим фактом наличия турбийона теперь уже никого не удивишь. Раз так, надо удивлять чем-то другим.

Тоньше всех в 2003-м "пошутила" Piaget — продемонстрировала механизм собственного производства калибра 600P толщиной всего 3,5 миллиметра. Это – мировой рекорд, причем не единственный. Драгоценный турбийон на трех титановых платформах весит лишь 1 карат (0,2 грамма). Он состоит из 42 деталей и совершает стандартный оборот в минуту, что позволяет ему "по совместительству" служить еще и секундной стрелкой. Интересно, что верхний мост турбийона получился асимметричным, так как мастера просто не могли не украсить его фирменным инициалом «P».

Правда, за это эстетическое излишество пришлось расплачиваться дополнительной работой по настройке и регулировке механизма, ведь сбалансирован он должен быть просто идеально. Впрочем, не самый простой из существующих типов турбийона был выбран также из соображений элегантности. Таков стиль работы ведущих часовых марок: придумывать себе неразрешимые проблемы, а затем с блеском их решать. Тем более, Piaget давно и успешно возделывает ниву сверхтонких механизмов: достаточно вспомнить калибры 9P толщиной 1,35 мм и 12P с автоподзаводом высотой 2,33 мм.

Понятно, что триумф компании требовалось обставить с имперским размахом, ведь кропотливая работа заняла целых три года. Пришлось и часы назвать под стать механизму —- Piaget Emperador Tourbillon. Всего выпущено 22 экземпляра: по 10 в изогнутых прямоугольных корпусах из белого и розового 18-каратного золота, и еще 2 с обильными украшениями из драгоценных камней.

Выглядят часы достаточно строго, что вполне объяснимо небольшими габаритами и толщиной корпуса. Зато ничто не отвлекает внимания от окна турбийона, занимающего добрую треть площади гильошированного циферблата. Турбийон расположен не совсем традиционно — на отметке "12 часов", а его исконная позиция "6 часов" отдана индикатору запаса хода, составляющему всего 40 часов. Увы, даже миниатюрный турбийон присваивает значительную часть энергии не слишком "накачанного" механизма.

Franсk Muller, в отличие от Piaget, озаботился не столько эстетической, сколько утилитарной стороной турбийонного дела. Хотя представленная им модель Revolution 2, как и всякое по-настоящему изящное инженерное решение, смотрится на редкость эффектно.
Стоило нажать на кнопку, как обе стрелки мгновенно перескакивали в положение "12 часов", а неторопливо вращающийся турбийон, словно чертик из табакерки, выпрыгивал из недр часового механизма к самому стеклу. Часы в это время продолжали идти, и после того как вдоволь покрасовавшийся турбийон отправлялся "отдыхать", стрелки возвращались на положенное им место. Не прошло и года, как прогремела Revolution 2. Теперь для того, чтобы рассмотреть турбийон со всех сторон, не нужно его ни поднимать наверх, ни переворачивать часы.

Как уже говорилось, при горизонтальном положении часов турбийон абсолютно бесполезен, если не вреден. А наручным часам довольно часто, особенно по ночам, приходится отлеживаться. Значит, по хорошему, платформу турбийона надо заставить вращаться вокруг двух осей — горизонтальной и вертикальной, то есть запустить на сферическую орбиту.

Вообще-то идея не нова — запатентована еще в 1978 году англичанином Энтони Рэнделлом и даже реализована в экспериментальных карманных часах. Но уместить сей объемный турбийон в корпус наручных часов не удалось никому. Кроме Франка Мюллера.

Собственно, корпус у Revolution 2 вполне привычный — классическая мюллеровская изогнутая "бочка". Лишь на задней стенке часов пришлось сделать небольшую выпуклость (шаровидная конструкция не вписывалась). Необычный турбийон расположился традиционно – на 6-часовой отметке, по обеим сторонам которой разместились два ретроградных индикатора. Левый показывает время оборота шасси турбийона вокруг оси баланса, размечен от 0 до 60 секунд и может считаться, для простоты, секундной стрелкой.

Зато правый имеет восьмиминутную шкалу — за этот промежуток клетка турбийона совершает полный оборот внутри зубчатого обода, перпендикулярного плоскости циферблата. Удивительно, что очертания платформы турбийона точно повторяют форму корпуса Revolution 2. Картина получается завораживающая, как на выставочном стенде: маленькие часики вращаются внутри больших часов.

Несмотря на заоблачную цену в 800 тысяч швейцарских франков, не все желающие смогут пополнить свои коллекции. Мюллер намеревается производить 6 экземпляров в год. В этом сделал два: один решил поносить сам, а второй пока разъезжает по выставкам. Четыре оставшихся проданы еще до своего рождения.

Corum продемонстрировала прозрачную модель Tourbillon Saphir 999. Известная своими дизайнерскими устремлениями компания и раньше создавала прозрачные часы, достаточно вспомнить знаменитый Golden Bridge. Девизом нынешней модели может служить формула "скелетон в квадрате". Если турбийон — самый красивый элемент часов, негоже выставлять его в маленьком окошке циферблата, да и в скелетоне он затеряется среди других деталей.

Не лучше ли все несущие части механизма сделать прозрачными, уподобив турбийон золотой рыбке в круглом аквариуме? Над часами колдовал лично Северин Вундерман. Платины и мосты механизма калибра 372.1.2, произведенного Corum самостоятельно, изготовлены из чистого сапфира и скреплены 11-ю металлическими винтами с синими головками под стать цвету стальных стрелок. Все непрозрачные детали вынесены, по возможности, в верхнюю часть корпуса, а нижний полукруг предоставлен в безраздельное владение турбийона. Обилие свободного места под стеклом лишь усиливает магическое воздействие шедевра часового дизайна.

Надо заметить, что в 1998 году Corum уже показывал схожий прозрачный турбийон La Mysteriuse, но тогда эффект был несколько смазан рельефной формой золотого корпуса. Простой, круглый и гладкий корпус Тourbillon Saphir 999 изготовлен из платины бескомпромиссной пробы 999,99.
Обрабатывать такой металл посложнее, чем сапфир. Правда, к Базельской выставке корпус решили украсить бриллиантами, но и без них часы выглядят ничуть не хуже. Что касается турбийона, то форма его верхнего моста точно повторяет эмблему Corum.

Видимо, за неимением циферблата, на котором обычно располагается знаменитый "ключик". Радует, что логотип симметричен и Corum не пришлось столкнуться с проблемами Piaget. Еще одной особенностью механизма является 110-часовой завод, но этот, сам по себе прекрасный показатель давно не является рекордным. Тourbillon Saphir 999 планируется выпускать не более 25 раз в год и заказы уже сделаны на несколько лет вперед.

Если дизайн часов Тourbillon Saphir 999 призван в первую очередь акцентировать внимание на турбийоне, то Jorg Hysek поставила себе прямо противоположную задачу. Турбийон задумали сделать органичным элементом хайтековского оформления часов, и не более того. Модель X-Ray представляет собой аранжировку старинной мелодии Бреге в стиле "техно". Можно сказать, что турбийон давно напрашивался под циферблат Jorg Hysek, ведь на нем вы не найдете привычной цифры «6», а свято место пусто не бывает.

Тонированный сапфировый циферблат слегка затеняет детали механизма, но для турбийона в нем прорублено открытое окно. Получившаяся сложная игра света и отражений в корпусе часов объясняет название модели: полупрозрачный фон для сияющей клетки турбийона из белого золота. Перфорированные детали платформы соответствуют сходным очертаниям стрелок. Сильно изогнутый и выпуклый корпус часов из такого же 18-каратного белого золота охватывается ремешком из черной резины с двойной золотой застежкой.

Все вышеописанные модели были снабжены ремешками из крокодиловой кожи, но X-Ray позиционируются как водозащищенные до глубины в 30 метров. Вряд ли кому-нибудь из обладателей модели стоимостью в 150 тысяч евро и тиражом 10 штук в год придет в голову в них купаться, а вот декларируемый 100-часовой запас хода — вещь полезная. Традиционная конструкция турбийона претерпела в Х-Ray значительные изменения, но они не сказались на энергоемкости механизма.

Многоточие в длинной поэме во хвалу турбийона поставила Patek Philippe. На вас лукаво поглядывают два небольших круглых циферблата модели Ref.5101P 10 Day Tourbillon. Почему лукаво? Потому что наружность часов ничем не выдает присутствия в них самого совершенного из созданных на сегодняшний день турбийонов. На месте положенного окна разместилась секундная стрелка. Над ней видна шкала запаса хода.

Цифры на шкале не проставлены, но имеется скромная надпись "10 Days" —- 240 часов! Такого еще не было. И лишь в последнюю очередь на нежно-розовом циферблате можно различить искомое слово tourbillon. В принципе эти часы могут ходить без завода 11 дней, но создатели намеренно оснастили заводной барабан ограничителем. Дело в том, что если взвести пружину этих часов до отказа, то заявленную точность -1/+2 секунды в сутки они обретут только спустя 20 с лишним часов.

Сам турбийон, впрочем, рассмотреть можно, но только через прозрачный сапфир задней крышки гладкого, анатомически изогнутого платинового корпуса. Спрятать турбийон под циферблат создателей часов заставило, по их заверению, вредное воздействие на систему смазки самого уязвимого узла высокоточного хронометра, оказываемое солнечным светом. Может и так, ведь десятидневный запас энергии сдвоенных заводных барабанов не должен пропадать в борьбе с трением сложнейшего механизма, который разрабатывался целых три года.

Новый калибр 28-20/222 состоит из 231 детали, из них 72 приходятся на турбийон. Между тем, в решении дизайнеров есть и другой, философский смысл. Сегодня часы с турбийоном предлагают десятки компаний, но сделать его невидимым пока не решается никто, кроме Patek Philippe. Но и она не собирается предлагать больше нескольких десятков 10 Day Tourbillon в год.

Как показало бурное начало третьего тысячелетия, турбийону уготована долгая и богатая приключениями жизнь. Пока большинство часовщиков и любителей высокого часового искусства продолжают относиться к нему с пиететом. Как, например, мастера компании Girard-Perregaux, создавшие модель Tourbillon Sois Trois Ponts d’Or: для людей со слабым зрением, которые могут сразу и не заметить один мост турбийона, дизайнеры навели еще два моста из чистого золота.

Оригинал статьи: www.nnm.ru